Учитель-логопед:
О.Р. Авербах
У ребенка сенсомоторная алалия…
Это такое тяжёлое нарушение речи, когда ребенок без коррекции очень медленно учится понимать и говорить. Если затянуть с помощью или оказывать её спустя рукава, может вторично присоединиться задержка психического развития, а то и умственная отсталость.
Родителям повезет, если сравнительно рано увидят проблемы. Тогда к обучению в школе они будут иметь вполне адекватного ребёнка, который всё понимает, много чего знает, умеет и почти ничем не отличается от сверстников.
Я всегда предупреждаю родителей, что за развитием ребёнка надо следить — никто не застрахован от подобного даже при хорошей беременности и родах. В обморок, если малыш развивается не «по нормам», падать не стоит, но и нельзя закрывать глаза на явные проблемы — ребёнку 2-3 года, а он не то, что не говорит, но даже не в курсе как его зовут.
Иногда на сей счёт родители возражают: «Зачем эти ранние предупреждения? Это проблемы, которые легко решаются. Вот у троюродного брата соседа что-то такое было. Ребенка поводили к логопеду и наладилось».
Такие убеждения создают ложное впечатление о несерьезности проблем, о том, что можно сидеть до 5, а то и до 7 лет, а потом, если что, к логопеду на пару месяцев — рассосётся.
При тяжёлых нарушениях речи не стоит рассчитывать на то, что удастся легко отделаться: впереди будут годы большой, системной работы, причем, не только логопеда, но и родителя. Это всё бывает долго, сложно, дорого. Так откуда же берутся у людей убеждения, что это ерундовая проблема и можно всё «разрулить» играючи?
На мой взгляд, есть несколько причин таких заблуждений:
Сами родители особо не хотят распространяться о проблемах ребенка, расписывать, как это не просто. Причин для такого много, но одна из самых важных — боязнь предубежденного отношения.
Пока окружающие не в курсе про диагноз, они оценивают ребёнка в духе «всё ок», «подумаешь: многие дети поздно говорят, гиперактивны, это же ребёнок». А вот знание про нарушение автоматом заставляет большинство людей искать в поведении малыша что-то ненормальное и настороженно или даже негативно относиться к нему без явных причин.
В данной ситуации вполне ожидаемо, что родители не спешат распространяться на сей счёт, чтобы другие люди продолжали видеть в ребёнке, прежде всего, человека, а не его диагноз.
Родители разные: для кого-то ценнее собственное спокойствие. Это не плохо, но нужно понимать, что излишние страхи перед такими вещами и «голова в песке» ещё никому не сослужила хорошую службу, особенно в плане детского развития — поезд уйдёт, и вы его уже не догоните.
И еще одна причина — непонимание людей, что такое настоящие проблемы с речью.
Но если в таких историях копнуть чуть глубже, оказывается, что совсем не говоривший ребёнок, говорил, просто его какое-нибудь «Мама, дай», «Киса мяу» и прочие единичные слова и короткие предложения никто не посчитал за речь. Да-да, он говорил, ограниченно и мало, но говорил.
Подобное значит, что это было максимум ЗРР, то есть задержка речевого развития. С ней дети иногда довольно долго имеют бедную речь, могут и вообще молчать до 3-3,5 лет. Это не то, чтобы было хорошо — считаю, тут всё равно нужна помощь специалиста для профилактики проблем, но у большинства малышей ЗРР проходит без каких-либо последствий.
С тяжёлыми нарушениями речи ребёнок не говорит вообще. Сидеть на диване и чтобы само всё упало в руки, тут не получится.
Месяцы уходят, чтобы выдоить не мычание, а первые слова. Месяцы будут формироваться и предложения. Речь таких ребят обильно приправлена аграмматизмами («Петя одела красный куртка»). И это не единичные ошибки, что нормально для детей, особенно до 5 лет, а почти всё, что произносит ребёнок. На их выправку и разворачивание рассуждений уходят годы.
У меня нет цели кого-то пугать. Мне просто хочется, чтобы у детей с такими нарушениями благодаря вовремя начатой работе появились шансы на нормальное будущее.
